“Монастыри служат для мирян тихой пристанью от волнений житейской суеты: приезжающие сюда отдыхают и возрождаются духовно, ибо в монастыре течение жизни другое, в сравнении с миром, и это очень успокоительно влияет на приезжающих. Ещё монастыри воспитывают духовных чад, о которых миряне понятия не имеют, ибо они видят только внешние стороны: мусор-то всегда сверху воды плывёт, а золото внизу лежит”.
Схиигумен Иоанн Валаамский
Ирина Анатольевна! – внезапно раздался изумлённый возглас у меня над головой.
Я застыла: кто на окраине России (!) …вечером …на пустой лесной дороге(!) детским голосом может призвать тебя с небес? Только Ангел. Странно только, что по отчеству…
Ангела звали Вася. Вася Агапов, мой бывший ученик, сидел на скале метрах в трёх надо мной, у корней сосны, – на Валааме удивительно высокие сосны. Вообще-то я опаздывала на всенощное бдение в монастырь и потому воскликнуть могла уже на ходу:
– Вася! Ты почему на службу не идёшь?!
Почему мне даже в голову не пришло спросить, что Вася тут делает? Наверное, потому, что на Валааме есть только два занятия – молиться и трудиться. И потому ещё, что своих учеников я встречаю уже в самых разных уголках России, удивляться нечему. Одних – в Крыму, в Феодосийском храме на Литургии, других – в автобусе на пути в Оптину пустынь. Поэтому разговоры о вырождении нации воспринимаю с сомнением.
Валаамский Спасо-Преображенский монастырь на островах Валаамского архипелага – необыкновенно древняя обитель. Предание гласит, что основание монастыря относится ко времени Крещения Руси – к X веку.
Походный наш лагерь стоял рядом с монастырской фермой, которой руководит о. Агапий. Монастырские коты приходили отсыпаться на нашу лужайку. Их было так много, что казалось, тропы в лагере протоптали именно они. Коты, “полные до краёв” монастырским молоком, походили на маленьких лохматых коров и мирно сосуществовали с монастырскими же собаками. Собаки были воспитаны на
хорошей музыке. Флейта, барабаны и АкафистЕдва заслышав колокол на ферме, они тут же садились неподалёку и, задрав морды, принимались подвывать. Их хоровое пение мы слушали по нескольку раз за день. Зато по утрам нас будила флейта (!). На флейте мастерски играл исполняющий послушание пастуха Алексей Щипакин. И вечером играл.
Нам тоже позволили потрудиться на ферме. Мужчины сгребали и укладывали сено, мы убирали корм для кур, обрезали и пропалывали саженцы будущего сада. Чего там только не росло: валаамская роза, грецкий орех, лещина, сирень, топинамбур, яблоня!.. Даже сорняки шли впрок: их сносили в отдельное место для компоста. Невольно задумаешься, что у Бога всё разумно устроено … и трава, будучи на клумбе сорняком, в компостной яме становится у-добр-ением… добром для будущего урожая.
Кроме монастыря, на островах Валаамского архипелага располагается несколько скитов. Одни доступны взору паломников, а другие – посещению.
У Воскресенского скита живут экскурсоводы, которые несут тяжесть просветительской работы: водят и возят экскурсии по Валааму. По преданию, Воскресенский скит построен на месте, где воздвиг свой крест св. апостол Андрей Первозванный. Нижний храм освящён в честь св. апостола Андрея и создан по образу храма Гроба Господня в Иерусалиме, а верхний – в честь Воскресения Христова. Купол храма служит ориентиром для судов, что прибывают в Никоновскую бухту. А народу на Валаам едет много: не только паломники, но и трудники, и волонтёры, которые с мая по сентябрь трудятся в хозяйстве обители – дело для всех найдётся.
Особо стоит сказать об острове Святом, где находится скит прп. Александра Свирского. Святой – неприступная скала: тропинка по каменным ступеням ведёт вертикально вверх. Идёшь, а камни под тобой движутся… Одно неосторожное движение – и “Вечная память…”. Но Господь хранит всех, кто приходит помолиться Его угоднику. Когда-то на острове подвизался св. Александр Свирский, недалеко от скита он выдолбил в камнях пещеру и уходил туда молиться. Сейчас в этой маленькой пещерке горит лампадка пред образами Божией Матери “Валаамская” и прп. Александра Свирского. Немало людей со своими нуждами приезжают на Святой, чтобы в маленькой пещере высказать вслух свою скорбь или боль. Кажется, что именно в этом месте, освящённом молитвой преподобного, он, св. Александр, близок тебе, как никогда.
В храме на острове были чисто вымыты полы, поэтому входили мы босиком. “Сними обувь твою…” (Ветхий Завет, Исход, 3: 5). Вообще некоторые скитские храмы открыты даже без “смотрителей”, на полках богослужебные книги, поэтому можно зайти и помолиться. Правда, в любом случае надо спросить разрешение у скитских монахов…
Вот посреди лесной дороги стоит квадроцикл лесника. Идём вечером на службу – стоит. Идём утром на службу – стоит. Два дня стоял, и вдруг вместо квадроцикла – “ГАЗель”! На дороге, за много километров от монастыря. Бензин закончился, водитель слез и ушёл пешком. Через несколько дней вернулся, залил бензин, уехал. Всё просто. Кажется, что одно из правил монашеской жизни – нестяжательность – невольно распространилось на всех, кто приехал на Валаам.
Или вечером к нам пожаловал в гости о. Агапий с трудниками. Мы праздновали День рождения Алексея, и о. Агапий принёс ему в подарок сосуд для святой воды, а нам на праздник – барабаны… Вот это – простота какая-то, чистота человеческих отношений – на Валааме удивляют больше всего.
Когда мы, завершая поход, отправлялись с острова Хонкасало в деревушку Мейери, небо заволокло тучами. Едва отошли от берега, обрушился дождь, который не переставал несколько часов. Сухого места на нас не осталось, несмотря на дождевики и полиэтилен. В байдарках промокло всё. Никогда не забуду, как по лицу струями течёт вода и некогда утереться – скорее бы добраться до Мейери. Накануне мы читали Акафист святителю Николаю, и только его молитвы и сохранили нас на Ладоге. Потому что через час после нашего прибытия у людей начали звонить телефоны – близкие беспокоились: оказывается, на Ладоге разыгрался шторм, ветер, волны 2,5 метра. “Это чудо, что мы дошли, – сказал инструктор Андрей, закончив разговор по телефону. – Миша, читай Акафист!” И мы ещё раз встали на молитву святителю Николаю – с благодарностью.
А для меня чудом стала речь одного из товарищей, новичка в группе. В течение двух недель он сдержанно относился к нашим молитвам… Вечером накануне отъезда, когда все делились впечатлениями о походе, он взял слово и сказал примерно следующее:
– Я считаю себя православным. Хотя в церковь не хожу… Но здесь я увидел православных людей, которые для меня стали таким… открытием. Есть о чём задуматься.
Можно сто раз повторять, что все мы призваны к бессловесной проповеди христианства своей жизнью. Но, чтобы это не осталось “просто словами”, а воплотилось в жизнь, нужна малость: чтобы слово не расходилось с делом. И чтобы евангельские заповеди стали лично твоими… Это тебе Бог так сказал, выполняй.
Ирина Прохорова
Приходской вестник храма святого великомученика и целителя Пантелеимона
Пантелеимоновский благовест, №10(175)
