С первых же дней войны глава Ленинградской епархии Митрополит Алексий написал обращение к духовенству и верующим “Церковь зовёт к защите Родины”. По предложению Владыки приходы Ленинграда начали сбор пожертвований на оборону. Храмы отказывались от всех расходов, кроме самых необходимых. Повсеместно солдатам собирали тёплые вещи, продовольствие.
В Князь-Владимирском соборе хранилась главная святыня города – Казанская икона Божией Матери – и теперь верующие, как когда-то в Отечественную войну 1812 года, шли к ней. С чтимыми образами Божией Матери “Скоропослушница”, “Неопалимая Купина” и другими митрополит Алексий постоянно совершал крестные ходы, и даже налёты германской авиации не останавливали его.
В чин Божественной литургии вводились специальные молитвы о даровании победы нашему доблестному воинству и избавлении томящихся во вражеской неволе. С 1943 года на некоторых богослужениях в Никольском кафедральном соборе стало присутствовать командование Ленинградским фронтом во главе с маршалом Л.А. Говоровым.
В дни блокады митрополит Алексий служил Божественную литургию один, без диакона, сам читал помянники и каждый вечер служил молебен святителю Николаю, а затем обходил Николо-Богоявленский собор, в котором в то время и жил, с иконой великого угодника Божия, моля его, чтобы он сохранил храм и город от вражеского разрушения.
Священнослужители, сами испытывая сильную нужду и голод, помогали людям, чем могли, и, несмотря ни на что, не прекращали богослужений. Старейший ленинградский протоиерей Иоанн Горемыкин на восьмом десятке лет каждый день пешком добирался с Петроградской стороны в Коломяги в свой храм (сейчас для этого надо проехать несколько станций на метро) и последний свой паёк отдавал голодающим. Своему сыну, работавшему в городе главным инженером одного из военных заводов и имевшему “бронь”, отец Иоанн сказал: “Как это так? Все идут защищать Родину, а мой сын будет отсиживаться?” И Василий Горемыкин пошёл в армию. Командующий фронтом Л.А. Говоров, узнав об этом, специально приезжал в Коломяжскую церковь благодарить протоиерея.
Известно, что Церковь участвовала и в открытии “Дороги Жизни”. Именно многовековые записи наблюдений за Ладожским озером валаамских монахов позволили гидрографу Е. Чурову сделать прогноз поведения Ладожского льда.
Так Ленинград сражался не только силой оружия, но и молитвой Церкви. И 27 января 1943 года, в день памяти святой равноапостольной Нины блокада была прорвана, а ровно через год, в этот же день, снята окончательно.
Анастасия Мухина
Приходской вестник храма святого великомученика и целителя Пантелеимона
Пантелеимоновский благовест, №1(166)
